Почему русские не видят репрессий?

[sted_ats_02]

Почему русские не видят репрессий?

Гасан Гусейнов. "Русская служба RFI (Radio France Internationale)", Франция

Очень интересные мысли по поводу эффимизмов в политическом лексиконе русского языка. А если быть совсем кратким - о честности по отношении к себе. О том, что нельзя серое называть белым, а черное серым!

Цитирую:

«А все дело в языке. Точнее, в последствиях старой советской индоктринации, или промывания мозгов, которое устроили ровно поколение тому назад официальные защитники советского строя.

Именно тогда, в начале 1950-х годов, когда советским властям надо было примирить послесталинскую эпоху со сталинской, в ход пошли полезные эвфемизмы – мягкие дезориентирующие людей обозначения.

Массовый террор и кровавая баня, устроенная одной частью населения против другой (от раскулачивания до «дела врачей» или убийства членов Еврейского антифашистского комитета), была названа «незаконными репрессиями». А сам факт признания «незаконности» свелся к формуле «посмертная реабилитация».

Эти-то два речения – «незаконно репрессирован», но «реабилитирован посмертно» – и должны были закрыть эпоху.

Но язык – коварная вещь. Не назвав террор – террором, вернее, переименовав террор в репрессии, население России лишилось словесного инструмента для самоописания».

* * *

«И теперь, когда немногочисленных свободных людей фактически незаконно репрессируют ...–  общество просто не распознает, что именно это и есть репрессии, это и есть репрессивный полицейский режим.

Почему? Да потому что словом «репрессии» обозначают другую, чужую историческую реальность.

Может показаться, что это несущественная мелочь. В самом деле, ну какая разница, говорят нам, каким словом описывать те или иные безобразия.

Но это и есть роковая ошибка. Не умея обозначить происходящее на сухом юридическом языке, люди не могут разумно действовать, не могут толком и сообщить ничего о своей стране ни собственным детям, ни остальному миру.

«Это не сталинские репрессии!» – говорит главный начальник страны. Имея в виду, что сейчас все не так страшно.

Нет, это не сталинские репрессии. Но не потому, что сейчас не страшно. Просто сталинских репрессий никогда и не было. Сталинская система была системой массового террора, только временами доходившая до массового уничтожения».

* * *

Так что Путин прав. Это не сталинские репрессии. ... Просто потому, что и сами говорят на советском новоязе. И они думают, что «сталинских репрессий» в России нет, а есть только «взятие на контроль», «обеспечение правопорядка», «выявление иностранных агентов», «проверка на законность», «отказать в УДО».

* * *

Здесь есть важный семантический нюанс: репрессии отличаются от террора тем, что имеется видимость законности. Конечно, законность эта липовая. Например, судья Ольга Егорова наверняка понимает, что соучаствует в репрессиях против Пусси Райот, отказавшись пересмотреть их дело. Но чисто формально она ведь только отказалась пересмотреть дело.

* * *

Вот почему русские не воспринимают репрессий,  просто потому что у них нет для этого правильного слова.