sted_ats_02 | Детский святочный рассказик

Родясь труды для общей пользы несть,

Не отличать ищу своей работы,

Но утешаюсь темь; на наши смотря соты,

Что в них и моего хоть капля меду есть

Вот всегда думал, почему девушки уходили в монастырь? Сейчас прочитал один детский рассказик из книги для чтения от 1890 года. И нашел там ответ. Но рассказ явно не педагогический, как я думаю.

Суженый-ряженый.

Матрёна на селѣ была первая дѣвица. Красавица собой — кровь съ молокомъ, ласковая да привѣтливал. Рукодѣльница — за что ни возьмётся — всё въ рукахъ кипить да поспѣваетъ; мастерица и ткать, и прясть, и шить, и кружевй плести. А на посидѣлкахъ, да вечеринкахъ пѣсни пѣть, хороводы возить, игры играть — первая затѣйница . . . .

Много жениховъ сваталось за Матрёну — не по душѣ были „Видно, не судьба: суженаго конёмъ не объѣдешь . . . .

Чему быть, тому не миновать" — думала Матрёна и не торопилась замужъ . . .

Подошли святки. Матрёна вздумала погадать — въ зеркало посмотреть суженаго. Вотъ и вёчсръ наступилъ подъ Новый годъ. Домашніе улеглись. На колокбльнѣ стброжъ пробилъ одиннадцать часовъ. Матрёна пошла въ отдѣльную холодную избу, накрыла столъ скатертью, положила два прибора передъ зеркаломъ, по бокамъ его двѣ свѣчки.

Тишина . . . жутко . . . сердце замираетъ . . . Наконецъ, отъ страха, едва выговаривая слова: „Суженый-ряженый, приди со мной

Ужинать" — сѣла и начала смотрѣть . . . .

Василій, молодой парень, сынъ сосѣда, одинъ изъ жениховъ, которому также отказала Матрёна, возвращался домой поздно вечеромъ. Замѣтивъ свѣтъ въ холодной избѣ Матрёнина дома, онъ вскочилъ на завалинку, поглядѣлъ въ окно и смекнулъ, что Матрёна гадаетъ. — „Дай-ка я попугаю её — гордёну . . ."

Побѣжалъ къ себѣ домой, досталъ гдѣ-то бычачьи рога, привязалъ ихъ къ вискамъ, вымазалъ лицо Сажей, вывернулъ шубу шерстью вверхъ, подлѣзъ въ подворотню, пробрался въ сени и вошёлъ потихоньку въ избу, гдѣ Матрёна гадала . . . .

Скоро полночь . . . . Матрёна сидгітъ и не сводить глазъ съ зеркала. Бьётъ двѣнадцать часбвъ. Пѣтухи запѣли . . . Васйлій подкрался
тихонько изъ-за Матрёны, взглянулъ въ зеркало . . . Вскрикнула въ ужасѣ Матрёна и упала замертво на полъ . . .

Долго хворала дѣвушка: её причастили, особоровали, думали, что умрётъ. Когда выздоровѣла — стали её разспрашивать. Ничего никому не отвѣчала Матрёна . . . Съ каждымъ днёмъ становилась задумчивее, съ подругами перестала водиться; начала ходить каждый день въ церковь. А черезъ мѣсяцъ ушла въ монастырь . . .

На селѣ толковали, что Матрёна видѣла домового . . . чёрнаго, мохнатаго, съ рогами, какъ у быка . . .